Я нередко слышал от коллег мнение о том, что приемный ребенок не может стать родным. Его будут любить, он будет принят в семье, ему подарят ласку и тепло, он будет обеспечен, воспитан и т.д. Но родным стать не сможет. Потому что родной — это от слова «род», а ребенок, рожденный от других матери и отца, к этому конкретному роду семьи усыновителей не принадлежит.
Я, если честно, никогда не понимал этой идеи. Что любопытно, особенно популярной она стала после проникновения в наше психологическое сообщество метода расстановок Хеллингера, хотя можно ли все «списать» на Хеллингера — сложный вопрос. И тем не менее, я постараюсь обосновать, почему я не считаю правильным мистифицировать род. А то, что происходит именно мистификация — вы поймете чуть позже, надеюсь.
Мне думается, что разницы между приемным ребенком и родным, по сути, нет никакой. При условии, конечно, что решение взять приемного ребенка — осознанное и искреннее желание родителей. Тогда воспитание приемных детей ничем не будет отличаться от воспитания родных. Скажем так, фактор крови — то, чему принято уделять слишком много внимания.
Большинство наших семей, увы, слишком «зациклены» на этом факторе. Если вдуматься, фактор крови дает основу для манипуляций разного рода. «Ты — наша кровь, наш сын/дочь, потому ты обязан…» — далее идет список того, что ребенок должен родителям по факту того, что ему дали жизнь. Впрочем, и дети тоже включаются в эти манипуляции, считая родителей порой обязанными им помогать до конца дней.
Приемный ребенок — тот, кто может сказать «вы мне не родные» (следствие — «я не буду вас слушать»). Именно этого и боятся мать и отец, мучаясь вопросами, например, усыновления детей, если по каким-то причинам невозможно иметь своих. Но самое интересное, что кровный ребенок тоже может сказать «вы мне ничего не должны, я не просил меня рожать». Просто кровь многим кажется достаточным основанием для предъявления собственнических амбиций и служит чем-то вроде гаранта их исполнения.
На деле же все построено в таких случаях не на крови, а на систематическом запугивании ребенка, следствием которого часто становится чувство вины. Запугать на самом деле можно эффективно как родного так и не родного, и эффект, уверяю, будет. Вопрос только — зачем?
Но и на это есть ответ: потому что у самих родителей присутствует сильный страх оказаться недостаточно аворитетными для ребенка и не смочь его контролировать. А суть — не в крови, а в контроле, страхе и чувстве вины. Сама по себе кровь, ее группа и состав никак не влияют на восприятие ребенком отношения к нему родителей. Родительское воспитание может рождать у приемных и у родных детей одни и те же эмоции. По причине отношения к детям, а не по причине состава крови.
Другая форма «зацикленности» на этом факторе — желание, чтобы отпрыск как 2 капли воды походил на мужа/жену/родственников. Но ведь это по сути не желание вырастить другого человека, а желание повторить себя (или свои чувства к женщине/мужчине), любить в ребенке себя и свои чувства, или символически «присвоить» любимого человека.
Хотя, не раз случались истории, когда мама, бывшая «без ума» от какого-то мужчины, родив от него ребенка, потом разочаровывалась в нем, а еще хуже — когда он ее бросал и/или совершал то, что в ее понимании называлось подлостью, и уже неважно, чем оно было на самом деле.
Важно то, что ребенок быстренько переставал быть таким уж любимым. И ему потом приходилось изрядную часть собственной жизни носить на своих плечах (а точнее — в душе) неосознанную месть мамы, которая родила его «не от того».
Влияние кровного фактора на отношение к приемному ребенкуКровный фактор многие считают обязательным для того, чтобы любить ребенка. Самой важной становится похожесть на мать и отца, и ожидания, которые на такого ребенка возлагаются. О его личности, его возможных интересах, его особенностях и непохожести на родителей, которая всегда будет в его личности, даже если он кровный — об этом никто, как правило, думать не хочет.
«Помогает» этому и наше патриархальное общество — часто полноценной семью будут считать только при наличии своих детей, то есть, способность именно физически произвести на свет человека становится основной для суждения о счастье и полноте семьи. А вот как воспитывают детей, и что из них вырастает — все это порой не учитывается.
Наличие приемных детей вместо своих, кровных, считается порой чем-то вроде инвалидности — «раз не смогли своего родить, ну ладно, хоть такого»… В результате приемный ребенок рискует стать чем-то вроде попытки компенсировать «неполноценность», а сами дети превращаются в «плохих заменителей» того, что должно быть на самом деле. И в итоге приемные дети чувствуют себя на самом деле не любимыми, но плохо понимают до поры, из-за чего.
Меж тем травмы, о которых немало пишут коллеги касательно детей из детдома, в 95% случаев происходят и с родными детьми в родных же семьях. Потому что во многом их рожают потому что «надо», «принято», «положено», а в некоторых случаях желая как бы присвоить часть мужа/жены, продолжить опять-таки себя.
И в результате этого кровный отпыск часто страдает не меньше, чем детдомовские, от недостатка внимания родителей, недостатка тактильного контакта, от недостатка безусловного принятия своей личности, не похожей на родителей, от того, что не оправдывает ожиданий, возложенных на него.
В практике я не раз сталкивался с уже взрослыми детьми, чьи родители и по сию пору не уставали попрекать их тем, что те родились «недостаточно красивыми» и «не улучшили породу». Это реальность нашей советской и постсоветской действительности, увы.
На самом же деле очень многое зависит от отношения к ребенку и от воспитания. От осознанности родителей. Если родители хотят вложиться именно в помощь другому человеку, в помощь вырасти, реализовать себя (а не ожидания родителей), хотят помочь раскрыться, хотят дать старт новой жизни — воспитание приемных детей будет таким же, каким оно будет или было бы для кровных.
Да, детдомовские дети могут оказаться более травмированными изначально, но если родители — осознанные личности, то такому ребенку будет проще справиться со своими травмами и вырастить то базовое доверие, о котором говорят все психологи.
Реальность нашей страны, в которой существует вся эта ситуация с брошенными детьми — плод неосознанного, первобытного, я бы сказал, отношения к детям. Сроки, которыми часто «давят» своих детей родители («уже 25, надо срочно рожать, а то не успеешь», «порадуй нас внуками», «продолжи род»), общество, которое пропагандирует деторождение как часть социальной полноценности, слабая просвещенность в области контрацепции порождает огромное количество брошенных детей.
А осознанных родителей очень мало. И подчас приемные дети попадают в такие же семьи, где нет достаточно осознанного к ним отношения, и где они опять-таки ставятся перед необходимостью реализовывать не себя, а ожидания родителей, и решать их проблемы — их самоутверждение за счет детей, их попытку найти смысл жизни за счет детей, получить порцию одобрения от общества (похвалу за милосердие и самоотверженность в выращивании приемных детей и т.д.)
Из этого только один вывод — нормальные, полноценные, действительно психологически адаптированные дети, развитые и здоровые могут вырасти только в семье, где родители достаточно осознанны. А приемные они или родные — не так уж важно.
Более того, так даже нельзя ставить вопрос, ведь усыновленные дети, за которых взрослые взяли ответственность — по определению родные. По факту ответственности и желанию строить отношения на всю жизнь.
Кто еще может стать тебе родным, если не тот, кто живет с тобой для начала лет 20 под одной крышей, а потом так или иначе опирается на тебя всю свою жизнь?
